НЕ ТОЛЬКО О ПРОЦЕДУРЕ

Весь второй день, допоздна, ушел на выборы Верховного Совета. И снова вопросы: не слишком ли долго? Не затянулась ли на Съезде «процедурная» часть?
Но, с другой стороны, только ли о «процедуре» съездовские дебаты?
Когда депутат Т. Заславская сделала запрос о митинге на Пушкинской площади, разве не затрагивала она острейшую проблему нашей нынешней общественной жизни? (Кстати, тут же родилась очередная парламентская новация — немедленный ответ министра В. Бакатина на депутатский запрос.) Когда столько времени депутаты отводят вопросу, будут ли в парламенте заседать профессиональные парламентарии или останутся места для «свадебных генералов», разве это вопрос процедуры, разве не связан он с будущим страны?
ДЕНЬ КРИТИЧЕСКИЙ
Так назвал его председательствующий. Многие с ним согласились. Как ни трудно судить по горячим следам, главное, по-моему, понять, что предопределило критическую ситуацию.



Взрыв эмоций (депутаты тоже люди). Неизбрание Б. Ельцина в Верховный Совет? «Казус» — мягко говоря — голосования? Вновь заявившая о себе проблема Нагорного Карабаха?
Или выступления московских депутатов?
Насторожила реакция на эти выступления. Их не обсуждали, а осуждали. Ввели понятие (ярлык?) «фракция», которое вообще не упоминалось. Иногда складывалось впечатление, что слова и Афанасьева (да, резкие, эмоциональные, обидные), и Попова некоторые оценивали вроде как из 80-го или пусть даже 85-го года. Но если попытаться из 92-го или 95-го?
А вопрос о работе Б. Ельцина в Верховном Совете решился в четвертый день довольно непривычным для нас образом. Съезд снова продемонстрировал, что сюжет его не поддается предсказаниям, основанным на прошлом опыте.
...В конце одного из заседаний обменялся впечатлениями с депутатом И. Селезневым, главным конструктором КБ «Радуга» из Подмосковья. Столько страстей уже всколыхнулось в Кремлевском Дворце, а он вдруг спокойно говорит: «А разговор-то—настоящий, по существу — впереди...» ПЕРЕД ЛИЦОМ ТРАГЕДИИ
Сюжет Съезда сразу явил нам свое главное, поразившее всех свойство, а именно: непредсказуемость. Он мгновенно приковал всеобщее внимание, то вздымался на волнах демократии и плюрализма, то соскальзывал в привычное заседательское русло, в зале закипали страсти, вспыхивали споры, мы не переставали удивляться происходящему, оценивали не только выступления, но и манеру держаться, реплики, вопросы с мест, ответы из президиума — еще не зная, что сюжет оборвется, вздрогнет, замрет: наступит утро понедельника, 5 июня, и короткое заседание этого дня станет долгой минутой молчания.
Катастрофа на башкирском участке железной дороги Челябинск — Уфа, взрыв, унесший сотни жизней, боль, сострадание, невыносимость случившегося сделали неуместными «прения по докладу». Оставалось одно — молчание. Молчание, наполненное не только скорбью, но и мыслями, сформулировать которые, облечь в плоть слов, по-моему, невозможно...
Еще одна — после стольких за последние несколько лет — трагедия. Что есть она? Очередная нелепая случайность? Или все-таки роковая закономерность? Убийственный—в буквальном смысле слова аргумент, снова и снова убеждающий: так дальше продолжаться не может.
А как — может? Как должно? Есть ли уверенность, надежда, что об этом нам скажет Съезд?
Еще несколько дней назад я, наверное, ответил бы уверенным «да». Сейчас — не знаю. Не уверен... Но, может, сам Съезд — начало надежды?
Реплика. И ведь был уже в нашей истории пронизанный скорбью Съезд Советов. В январе 1924-го. Помните: «почему президиум, как вырубленный, поредел?..»

Нет комментариев

Нет комментариев пока-что

RSS Фид комментариев в этой записи ТрекБекURI

Оставьте комментарий