Трудный процесс

Нет никаких сомнений, что процесс этот очень трудный. Это было видно с первых минут, когда все шесть обвиняемых отвергли полностью или частично обвинения, которые были им предъявлены на основании статей 220, 165, 167 украинского Уголовного кодекса. Два других эпизода очень значительны. Первый произошел сразу же, когда среди публики — после конкретного вопроса председателя суда — появился один из свидетелей. Свидетель, молодой человек в костюме цвета хаки, в которых работают в «зоне», был немедленно удален из зала суда. Второй эпизод, когда председатель Бризе спросил обвиняемых, нет ли у нас возражений к составу коллегии экспертов (группа из восьми человек, среди которых ученые, техники, руководители атомных станций, большей частью из Москвы), принимавших участие в расследовании и призванных помочь суду при обсуждении технических подробностей.
Обвиняемый Борис Рагозин, начальник смены в момент аварии, попросил, чтобы в коллегию был введен новый член.


Среди публики в зале поднялась средних лет женщина (фамилия ее Кузьмина, работает на АЭС), которая после короткого совещания между председателем суда и представителем обвинения, была приглашена сесть между экспертами за загородку. Более чем молчаливые адвокаты — защитники шести обвиняемых присутствуют на процессе, но советский Уголовный кодекс отводит им самую незначительную роль. Трое из них москвичи, остальные из Киева. Один из наших сопровождающих сказал нам, что адвокаты выбраны обвиняемыми и что все они хорошо известны. Но ни один из них ничего не возразил против материалов следствия, находящихся в странном противоречии вообще с конечными целями защиты. Кто знает, может быть, они еще найдут смягчающие вину обстоятельства.
У этих шестерых, подвергнутых сегодня общественному презрению, грудь покрыта медалями, даже если они и не могут больше показать их. Почти все (кроме инспектора по безопасности) члены партии, впрочем, уже бывшие. Все они были удостоены кто ордена Октябрьской Революции, кто ордена Трудового Красного Знамени, кто почетных дипломов за заслуги перед государством. Как же могло случиться, что те же люди, к тому же облеченные огромной ответственностью, смогли совершить действия столь
безрассудные, столь ужасающе откровенные в своем пренебрежении к жизни и безопасности населения? Как это возможно, что они могли работать годы и годы в подобной атмосфере беспорядка и недисциплинированности — индивидуальной и коллективной, в которой нарушалась каждая элементарная норма? Разве не ясно, что они были и являются частью общего климата безразличия и лжи, сформированного в долгие годы «двойной правды»? Но если это так, процесс в Чернобыле является политическим процессом в более глубоком смысле, чем проблемы, касающиеся сложных вопросов применения атомной энергии в мирных целях. Провести его хорошо или плохо, рассмотреть все до конца или остановиться на полдороге — вот вопрос, который самым тесным образом связан с судьбами перестройки.
Вальдемар Сивиньский, корреспондент газеты «Штандар млодых», ПНР, наиболее полно рассказал о характере обвинительного заключения. Несомненно, он едва ли был беспристрастным свидетелем происходящего, ведь часть территории Польши оказалась как раз на пути радиоактивного облака в апреле 1986 года. В то время ПНР называли как одну из наиболее пострадавших стран. Несколько ранее В. Сивиньский уже побывал в районе Чернобыля, где собирал материал для книги об этих событиях. На время своей командировки он поселился в вахтовом поселке Зеленый Мыс, где имел возможность встречаться со многими людьми, работающими на станции, и в целом «владел обстановкой», когда речь шла о чернобыльских делах. Именно поэтому, как представляется, его публикация о процессе наиболее полно и объективно отражает происходящее.

Нет комментариев

Нет комментариев пока-что

RSS Фид комментариев в этой записи ТрекБекURI

Оставьте комментарий