Провозглашение Китайской республики

1 января 1912 г. была официально провозглашена Китайская республика, и Сунь Ят-сен вступил в исполнение обязанностей ее временного президента. «Высокие цели революции и воля сограждан, — писал Сунь Ят-сен, — обязывают меня отныне отдать все силы и способности осуществлению предначертаний народа, полному уничтожению остатков отвратительного самодержавия, утверждению Республики и обеспечению народного благосостояния. Об этом с открытым сердцем и полной решимостью я объявляю гражданам Республики». Сунь Ят-сен выражал надежду, что провозглашение республики найдет «одобрение всех дружественных государств» и от имени временного правительства заявлял: «Мы будем придерживаться принципа сохранения мира и укреплять узы дружбы с доброжелательными к нам государствами».
Длительное время находясь в эмиграции, Сунь Ят-сен не был достаточно осведомлен о положении в стране, не учитывал враждебную реакцию империалистических Держав на любые преобразования в Китае, которые могли бы лишить их привилегий, «приобретенных» по условиям неравноправных договоров, проявлял наивную доверчивость в отношении демагогических деклараций Юань Ши-кая, заявлявшего о своей «верности демократии».

Сунь Ят-сен надеялся, что установление в стране республиканско-демократического строя по образцу западных буржуазных республик встретит поддержку западных держав и Китай сможет установить с ними отношения на равноправной основе, как этого добилась Япония.
Руководствуясь такими иллюзорными, утопическими взглядами, Сунь Ят-сен опубликовал «Воззвание ко всем дружественным нациям», в котором выражалась надежда, что Китайская республика «получит всеобщее официальное признание держав, что позволит Китаю не только пользоваться всеми правами и привилегиями, но и внести свой вклад совместно со всеми государствами в дело беспредельного расцвета мировой цивилизации». Автор воззвания, уповая на «гуманизм» и «цивилизованность» западных держав и веря, что они в скором времени согласятся построить свои отношения с Китаем на условиях равноправия и взаимного уважения, подтверждал признание всех договоров и всех обязательств по внешним займам, заключенных маньчжурским правительством с другими государствами до начала революции.
Иностранные державы воздержались от ответа на воззвание. Посол Великобритании, так же как и послы других стран, продолжал поддерживать тесные контакты с Юань Ши-каем. Британский посол в Пекине Джордан 1 января, т. е. в день провозглашения Сунь Ят-сена президентом Китайской республики, посетил Юань Шикая и советовал ему «искать альтернативу гражданской войне», а Юань Ши-кай в свою очередь просил, чтобы генконсул в Шанхае (британский) «попытался убедить революционеров согласиться на призыв Национальной ассамблеи, избранной в соответствии с порядком, который он (Юань) предложит, и не настаивать на Шанхае как месте собрания».
К мирному урегулированию отношений с Юань Шикаем склонялись и многие руководящие деятели «Объединенного союза», полагавшие, что препятствием для объединения с Севером является лишь монархия и после ее устранения Юань Ши-кай, располагавший армией и пользовавшийся поддержкой иностранных держав, будет необходим для утверждения республики.
12 февраля, после переговоров с республиканским Югом, от имени императора был опубликован указ, в котором говорилось: «Мы с императором (вдовствующая императрица) с нашей стороны сим актом передаем суверенитет народу в целом и заявляем, что конституция отныне будет республиканской...»
Чтобы придать указам устраняемого от власти императора видимость соглашения между императорским двором и представителями республиканской стороны, Юань Ши-кай и министры его правительства скрепили указы своими подписями, желая тем самым передачу власти Юань Ши-каю представить как непременное условие отречения императора. Уведомляя 13 февраля нан-кинское республиканское правительство об отречении императора, Юань Ши-кай одновременно сообщал о полученном им поручении сформировать республиканское правительство как об уже свершившемся факте.
Несмотря на явно самочинные действия Юаня, фактически узурпировавшего верховную власть, республиканское руководство не смогло дать правильную оценку такому вероломству. В день получения указанного сообщения Главное бюро «Объединенного союза» почти единогласно высказалось в поддержку Юань Ши-кая.
В создавшихся условиях Сунь Ят-сен, считая, что революционеры уже добились решения важнейшей задачи— устранения маньчжурской монархии, заявил о своем отказе от поста президента. 14 февраля Национальная ассамблея (в Нанкине) избрала Юань Ши-кая временным президентом республики. Хитрый и лживый царедворец, Юань вел довольно искусную игру с революционными республиканцами. Он распинался перед ними в своей преданности республике, готовности «напрягать все силы для обеспечения прогресса», чтобы «не допустить восстановления монархии», и в то же время настойчиво и целеустремленно проводил свою реакционную линию, пытаясь ослабить и обезоружить революционный фронт и в конечном итоге подавить его силой. Реальную же опору своей диктаторской власти Юань Ши-кай искал в лагере империалистических держав. Дипломатический корпус единодушно поддерживал юаньшикаевский отказ от перевода столицы из Пекина, где державы пользовались всеми льготами и привилегиями по условиям «боксерского» протокола.
Курс на насильственное устранение революционных республиканцев от участия в парламенте и правительстве Юань Ши-кай решился проводить лишь после того, как получил твердое заверение империалистических держав в предоставлении ему широкой военной и экономической помощи.
26 января 1913 г. пекинское правительство вопреки возражению членов парламента от гоминьдана, в том числе личным протестам Сунь Ят-сена, подписало соглашение с «банковским консорциумом» (в обновленном составе, включая Россию и Японию и исключая США) о «реорганизационном займе» в сумме 25 млн. ф. ст. «Реорганизационный заем» был «заключен, — как писал В. И. Ленин, — против китайской демократии: «Европа» за Юань Ши-кая, готовящего военную диктатуру». Условия займа были крайне обременительны для Китая. С общей суммы займа кредиторы снимали 5% годовых, и китайскому правительству перечислялся лишь 21 млн. ф. ст., из которых половина шла на выплату тем же иностранным державам в погашение прежней задолженности.
Таким образом, слабость уходящего с исторической арены класса помещиков-феодалов, являвшегося главной социальной опорой реакционного режима, и колебание буржуазии, все еще тесно связанной с феодальным укладом, Юань Ши-кай смог восполнить внешней поддержкой империалистических государств.
Руководимый Сунь Ят-сеном «Объединенный союз» не смог выступить с конкретной социально-экономической программой, в результате чего крестьянские массы, принимавшие широкое участие в революции, не находили ответа на свои насущные требования, а декларирование временным президентом Сунь Ят-сеном обязательства Китая сохранить неравноправные договоры с империалистическими государствами обрекало национальную буржуазию на зависимое от империалистов неравноправное положение, не ограждало ее интересы в условиях господства в стране иностранного капитала. «Объединенный союз» и в еще большей степени гоминьдан,
представлявшие самые разнородные социальные силы, отражали классовую незрелость китайского общества.
В. И. Ленин с исчерпывающей полнотой вскрыл слабость гоминьдана. Слабость этой партии, писал он, в том, что «она недостаточно еще смогла втянуть в революцию широкие массы китайского народа. Пролетариат в Китае совсем еще слаб, — поэтому нет передового класса, способного решительно и сознательно бороться за доведение демократической революции до конца. Крестьянство, не имея руководителя в лице пролетариата, страшно забито, пассивно, темно, равнодушно к политике. Несмотря на революционное свержение старой и насквозь гнилой монархии, несмотря на победу республики, в Китае нет всеобщего избирательного права! Выборы в парламент были цензовые, выбирали только имеющие собственность ценою около 500 рублей! Тоже по этому видно, как слабо еще втянуты действительно широкие народные массы в активную поддержку Китайской республики. А без такой поддержки масс, без организованного и стойкого передового класса, республика не может быть прочной».
Синьхайская революция, несмотря на свою незавершенность, имела большое прогрессивное значение для китайского общества. Свержение феодально-монархического строя даже в неблагоприятных условиях, сохранявшихся при господстве иностранного капитала, устраняло помехи для утверждения исторически более прогрессивного способа производства. Оно дало толчок дальнейшему общественному развитию Китая, продемонстрировало реальность и прогрессивность демократического государственного правления.
В ответ на узурпацию Юань Ши-каем верховной власти, террор и смещение с правительственных постов виднейших демократических деятелей (генерал-губернатора Гуандуна Ху Хань-мина, главнокомандующего Хуан Сина и др.) по всей стране поднялась новая волна демократического движения, названного в китайской истории «второй революцией».

Нет комментариев

Нет комментариев пока-что

RSS Фид комментариев в этой записи ТрекБекURI

Оставьте комментарий

Вы должны войти для комментирования.