Сотрудничество с Западом
Ранее уже начатое сотрудничество с соседней Финляндией, судя по всему, не привело к желаемым результатам. Зато мне дали понять, что данная Горбачевым ориентировка, более того, приказ отказаться от нейтралистского мышления нашел на Кольском полуострове таких ревностных последователей, какие могут быть только среди истинных пионеров. Долой московские министерства, да здравствует самостоятельность и личная ответственность! Энтузиасты на полуострове в своей деятельности могли уже опираться на соответствующее постановление Совета Министров. Пока что не все ладится с практической его реализацией. Часто не удается узнать, отвечают ли московские министерства - а если да, то в каком объеме и какие конкретно, - за реализацию того или иного проекта. Принцип централизации власти настолько глубоко укоренился в сознании населения, что пройдет еще немало времени, пока в нем наступят существенные сдвиги.
Где же находятся отправные точки для налаживания сотрудничества на Кольском полуострове? Для этого сначала следует дать ответ на следующий вопрос: как использовать добываемые на полуострове редкие виды сырья, которые европейская промышленность закупает в Южной Африке и Австралии? Речь идет о снабжении в первую очередь региона Европейских сообществ, то есть относительно близко расположенной к Кольскому полуострову экономической зоны. Возможные последствия такой переориентации я обсуждал в Москве исходя из того, что здесь речь идет о долгосрочной перспективе, которая требует большого терпения. Серьезность намерений Советов развивать экономику Кольского полуострова не подлежит сомнению. В Мурманске и Москве говорили, что запланированные инвестиции составят 18 миллиардов рублей (примерно 50 миллиардов марок). План капиталовложений рассчитан на период до конца этого столетия, он предусматривает улучшение инфраструктуры и дифференцирован по отдельным проектам.
Если освоение сконцентрированных там залежей сырья будет осуществляться в сотрудничестве с Западом, то уже сейчас можно исходить из весьма благоприятствующего решению транспортной проблемы выгодного географического положения полуострова. Оттуда есть два пути в Западную Европу: северный -через незамерзающий порт Мурманск, Нордкап, Северное море и далее к странам - членам ЕС и южный - через внутренние водные системы озер и каналов Карелии, Балтийское море, Ленинград, Калининград и Любек. Последний вариант кажется более предпочтительным.
Из бесед в Петрозаводске с правительством Карелии у меня сложилось впечатление, что и эта до сих пор слабо индустриализованная, граничащая с Финляндией автономная республика надеется извлечь выгоду из освоения Кольского полуострова. Кроме того, здесь вынашивают планы использования природных красот Карелии для привлечения дающих валютную выручку западных туристов. Петрозаводск, живописно раскинувшийся на берегу огромного Онежского озера, со временем сможет принимать рыболовов и охотников, которые наверняка будут восхищаться нетронутой по западноевропейским меркам природой. Город был основан Петром Великим в 1703 году. Он приказал поставить здесь литейный завод, где отливали пушки для Балтийского флота, воевавшего с его кровным врагом — шведским королем Карлом XII. На маленьком острове в Онежском озере расположен музей Кижи с великолепными деревянными церквами, построенными в XVIII веке. Это заинтересует любителей русского православного искусства. Екатерина II настолько любила Петрозаводск, что приказала построить здесь для себя летний дворец. В целях индустриализации региона планируется сооружение гигантской гидроэлектростанции, которая могла бы быть построена на Кольском полуострове на границе с Финляндией. При мощности в 4000 мегаватт она была бы самой крупной неядерной станцией в Европе, поставляющей дешевую электроэнергию на Кольский полуостров, в Карелию и в Финляндию. Но против этого проекта уже выступают защитники окружающей среды, прежде всего в Финляндии, которые протестуют против широкомасштабного уничтожения девственных лесов.
Осознание необходимости защиты окружающей среды все сильнее дает о себе знать и в Советском Союзе. С 1988 года Михаил Горбачев все время подчеркивает необходимость беречь окружающую среду. Это новая для советского руководства позиция. Во время моих прежних поездок в Советский Союз я наблюдал, как повсюду небрежно относятся к соблюдению элементарных требований, необходимых для сохранения природы. В некоторых районах страны я был свидетелем ужасающего опустошения, по сравнению с которым даже поверхность Луны выглядит относительно привлекательной. Но Луна всегда была такой, а Землю ведь губит человек. На Кольском полуострове, где я тоже видел немыслимое надругательство над природой - следствие развития горнодобывающей промышленности и политики беспощадного истощения ресурсов, - выделяются значительные средства на восстановление лесов (эти расходы входят составной частью в упомянутые 18 миллиардов рублей). Климатические условия, как мне объясняли, позволяют, однако, оказывать лесам лишь минимальную помощь, которая, к тому же, растягивается на длительный период.
В становление крупного проекта "Кола" мне хотелось внести свой собственный вклад. На первом немецко-советском форуме в Бад-Годесберге в 1989 году я предложил советнику Горбачева по вопросам экономической политики академику Леониду Абалкину создать "промышленный балтийский регион К", в котором путем особых инвестиционных и налоговых стимулов можно было бы сформировать промышленно-технологический центр для немецко-советских совместных предприятий. Буква "К" означает город Калининград, который до 1945 года назывался Кенигсбергом.
Калининград находится на уже упомянутом мною южном пути, связывающем Кольский полуостров с Любеком, то есть он занимал бы центральное место в передвижении товарных потоков. Внося свое предложение, я сознательно ссылался на пущенную в оборот Михаилом Горбачевым формулу "общего европейского дома", которую надлежит наполнять жизнью и делать более понятной народам на Востоке и Западе, чтобы она, как выразился Гельмут Шмидт, не осталась просто пустой фразой. Дословно я сказал, что такого рода футурологическое понятие только тогда сможет стать реальностью, когда "проблемы прошлого будут преодолены, границы современности устранены, а цели будущего - реализованы". Именно такой целью может стать проект "Балтийский регион К". Касаясь частностей, я добавил, что имеется благоприятная транспортная инфраструктура. Я упомянул Одессу на Черном море, где уже был сделан шаг к осуществлению в направлении подобного проекта. Калининград имеет короткие пути сообщения по морю и суше с Польшей и ГДР, с Западной Европой и Скандинавскими странами. Отсюда сырье с Кольского полуострова может быстро доставляться на перерабатывающие предприятия. В культурном отношении бывшая Восточная Пруссия ближе немцам, чем далекая Сибирь, что повысит притягательность этого проекта для его участников. Моих советских партнеров я заверил в том, что этот проект ни в коем случае не следует рассматривать как тихую реоккупацию, якобы экономическими средствами, этого исторически проблематичного региона. Эти тревоги усилились, говорил мне в июне 1990 года новый премьер-министр Российской Федерации И.С. Силаев, с тех пор как объединение Германии стало реально. Я смог его успокоить, так как такие "задние мысли" с самого начала дискредитировали бы весь этот план. В действительности речь идет о том, чтобы путем учреждения различного рода совместных организаций создать базу для взаимного обмена опытом, к которому, как известно, стремятся молодые венчурные предприятия. Я предложил также одновременно создать в этом же регионе высшую школу науко-технико-экологического профиля, в которой в качестве специального предмета изучались бы вопросы, связанные с совместными предприятиями. Это ускорило бы процесс внедрения новых технологий в производство. В заключение я коснулся вопросов социальной инфраструктуры, которая была бы привлекательной для немцев и русских, выразивших желание работать в этом регионе. Предложения включали создание учебного центра, оказывающего консультационные услуги с широким выходом за пределы Калининграда, а также развитие мелких и средних предприятий местного значения. Я выступил также с идеей формирования зоны свободной торговли, которая могла бы дать мощный толчок иммиграции в эту пользующуюся частичной автономией область под советским суверенитетом. Кроме экономических выгод такого проекта, аргументировал я, нельзя недооценивать и его политического значения. В глазах западноевропейского, в первую очередь немецкого, населения это был бы ясный вотум в пользу общеевропейского будущего, а создание калининградской зоны свободной торговли стало бы его символическим выражением. Для немецкой стороны это было бы конструктивным ответом на вопросы, связанные с понятием Кенигсберг, созвучным в основном настроениям немцев. В связи с этим я не могу обойти молчанием тот факт, что новый советский житель Калининграда все больше интересуется историей этого края. Например, с большим уважением упоминается великий сын города - Иммануил Кант, который, наряду с Вильгельмом Фридрихом Гегелем, у русских наиболее чтимый немецкий философ. Уже в середине семидесятых годов Калининградская область рассматривалась как место реализации крупного немецко-советского проекта. После нефтяного кризиса 1973-1974 годов Федеративная Республика хотела принять участие в расширении крупнейшего центра ядерной энергетики в Европе. В ходе официального визита федерального канцлера Гельмута Шмидта в Москву, состоявшегося в октябре 1974 года (в нем принимал участие и я), об этом говорилось очень конкретно. Но план потерпел фиаско в связи с требованием Бонна привлечь к его реализации Западный Берлин.
План создания "Особой зоны К" в его принципиальных чертах я впервые изложил весной 1988 года министру иностранных дел Шеварднадзе, а немного позднее - Председателю Совета Министров Рыжкову. Оба они были поражены его дерзостью. Когда-нибудь, сказали они, об этом можно будет поговорить, но сейчас пока не время. Тем не менее с лета 1989 года в Москве идут оживленные обсуждения идеи создания "Особой зоны К".
16 Май 2012 17:28
Подписаться